Отчеты о работе археологических отрядов 24
Скачать 435.68 Kb.
|
2.4. Электронная библиография
Приложение7–19 февраля 2011 г. в Волгограде находилась съемочная группа под руководством известного российского режиссера Федора Бондарчука. Цель приезда кинематографистов – сбор материала для будущего художественного фильма о Сталинграде и сталинградцах. 18 февраля на беседу с режиссером будущего фильма Ф. Бондарчуком был приглашен и член ассоциации «Дети военного Сталинграда» В. И. Мамонтов. В беседе он ответил на все интересующие вопросы и поделился своими воспоминаниями о том тяжелом времени. Предлагаем отрывки из воспоминаний Вячеслава Ивановича о своем детстве в военном Сталинграде.5 «23 августа 1942 года в Сталинграде день начинался как обычно. Было очень тепло, солнечно, где-то далеко хлопали зенитки, летали немецкие и наши самолеты. Воздушную тревогу объявили, но все продолжали заниматься своими делами. В это время очень низко прошли немецкие самолеты, и из них посыпались листовки. Их и раньше сбрасывали, и, несмотря на запреты, жители ловили их. И моя мама выбежала из ворот, чтобы достать листовку, потому что это была какая-то информация, хоть и из вражеских рук. В это время послышался мощный гул летящих самолетов, и мы увидели, как со стороны Мамаева кургана разворачивается армада немецких бомбардировщиков. Они шли в несколько эшелонов, и моментально захлопали зенитки, взрывы бомб начали раздаваться все ближе и ближе к нам... Я кинулся в дом, меня задвинули под большой стол, тут же легли тетушки, прикрывая меня своими телами. Окна моментально вылетели... Осколки залетали в открытую дверь и врезались то в подоконник, то в пол, рядом с местом, где мы лежали. Бабушка молилась, крестилась, ползала зачем-то по полу, зачем-то закрывала двери... После часа или полутора часов бомбардировки наступила тишина. И одна мысль была у меня в голове: где мама? Потому что она бросилась ловить листовку. Вышли мы на улицу, и не узнали своего города – все горело, и стоял запах горелого зерна с элеватора. Везде были крики, шум, стоны, бегали военные, промчалась «скорая помощь». Из окопов, из блиндажей, вырытых во дворах, вылезали люди, крестились, плакали, увидев то, что осталось от их домов. И тут в толпе мы увидели маму… В руке она зажимала листовку с кроваво-красным пятном в центре: рядами по кругу располагалась немецкая военная техника, в центре в кровавом месиве была изображена наша техника, убитые люди, и было написано, что для Сталинграда пришел последний день, сдавайтесь. Потом опять послышался вой самолетов, и так несколько раз в течение дня. Так вот начались наши новые будни. Было очень голодно, все выдавали только по карточкам, каждый день были обстрелы и бомбежки, но к ним как-то стали привыкать. Но самое страшное было впереди. Это попытка переправиться через Волгу, потому что, несмотря на то, что везде висели листовки, что мы не сдадим Сталинград фашистам, потихоньку все учреждения начинали переправляться через Волгу. И мама, добыв какие-то документы, подхватила меня… и мы побежали в сторону Волги, пока было временное затишье. Волга вся была покрыта техникой – стояло много пароходов, катеров, барж, с каких-то барж сгружались люди, техника, куда-то перевозили раненых. Мама долго спрашивала каких-то военных, показывала бумаги, но везде был ей отказ. В это время началась новая бомбежка. Мы побежали от дебаркадера в сторону берега, где были выходы канализационных люков – громадных бетонных труб почти в рост человека, которые находились на большой глубине от поверхности земли, – куда прятались люди от бомбежки. Там вода текла снизу, люди ходили по кирпичам, по доскам. Там стояли кровати, на них были набросаны доски, на досках сидели люди. Нам пришлось переночевать здесь, потому что бомбежка не прекращалась... Когда наступило затишье, мы вышли на берег, но вокруг горели пароходы и баржи, были крики, стрельба. Парохода, на который мы должны были сесть, уже здесь не было. Мы вернулись домой И еще страшная страничка – мы видели, как в наш город входили немцы. Рано утром мы с братом вылезли из блиндажа – теперь мы жили только в блиндаже – вышли во двор, подошли к забору. Нам показалось, что какие-то тени проходят в утренней дымке, а когда сквозь щели стали смотреть на улицу, увидели, что вдоль домов медленно идут какие-то фигуры. Мы услышали еле доносящиеся до нас голоса, какие-то переговоры и поняли по вооружению, что это крадутся передовые части немецкой пехоты... Проходило время, была тишина, потом послышались звуки техники – то ли танки передвигались, то ли еще какие-то машины. Наконец с треском открылась калитка, и во двор вошел небольшой отряд немцев. Впереди был офицер в плащ-накидке, сзади шли солдаты, все были вооружены. Увидев нас, они задали несколько вопросов: есть ли здесь военные, красноармейцы, евреи, комиссары. На что мы ответили: «Нет». И они, даже не посмотрев, ушли. Но вот последующие части, которые стали подходить сюда новыми потоками, действовали уже совершенно по-другому. Приходили в дом солдаты или офицеры и, несмотря на то, что мы сидели в комнате, когда не было обстрела, спокойно, нагло так открывали дверцы шифоньеров и выбирали все, что наши взрослые не успели спрятать... Вывесили на стенах домов, на заборах приказы коменданта города, по которым объявлялся комендантский час, все должны были прийти в комендатуру и зарегистрироваться. При этом там была странная надпись, что если со стороны немецких солдат будет нарушение каких-то норм, то нужно будет идти доложить об этом в комендатуру, и будет оказана помощь пострадавшим жителям. В этом же приказе было написано, что все евреи должны прийти зарегистрироваться в этой же комендатуре. И вот как-то вечером к нам пришла чета евреев... И они сказали, что, мол, разрешите у вас переночевать, мы пойдем на следующий день регистрироваться в комендатуру. Взрослые стали уговаривать, чтобы они не делали этого, а шли к оврагу, который выходит к Волге, а там еще наши находятся, и они их переправят на ту сторону. Но старики говорили, что, раз есть такой приказ, надо обязательно подчиняться, что они не хотят нас подводить, только переночуют. Пока говорили, к нашей кузне подъехал мотоцикл немецкий, и взрослые положили этих стариков там, где спали, забросали барахлом каким-то, и мы, дети, несколько человек, легли на них как на подушки. Видимо, кто-то увидел и доложил, что в дом к Мамонтовым пошли евреи. Немцы зашли, грубо разговаривали, спрашивали про евреев, но все разводили руками, пожимали плечами, говорили: «Нет, нет». Мы испуганно лежали на телах этих двух стариков. Немцы обошли вокруг, осветили фонарем все углы, побили сапогами по узелкам и, переговариваясь, вышли. И даже после такого события старики-евреи сказали, что все равно пойдут регистрироваться. Уже начало примораживать, когда нас заставили собрать вещи и сказали, что повезут на распределительный пункт. Действительно, подъехала грузовая машина, все, что можно было взять с собой, мы забрали, и нас повезли куда-то в район Воропоново. Там какое-то время были, потом нас перевезли в район Карповки…»  1 Ранее учебное заведение носило название Волгоградский государственный педагогический институт им. А. С. Серафимовича (ВГПИ). 2 См. приложение. 3 Здесь и далее воспоминания В. И. Мамонтова, опубликованные в: Губернские вести. 2011. № 1. С. 9–11. 4 Ранее академия носила название Академия наук СССР (АН СССР). Здесь и далее неполное библиографическое описание, выявленное по электронным библиографическим источникам. 5 Полная версия: Немцы в Сталинграде. Мамонтов Владислав Иванович [Электронный ресурс] : [очерк / записала Ирина Скворцова] // Институт проблем гражданского общества : [офиц. Интернет-сайт]. Режим доступа: http://www.inpgo.ru/606/756/758/ |
Похожие:
 | О. Ю. Овчарук представитель Украинской стороны, первый заместитель Председателя Государственного агентства рыбного хозяйства Украины... | | Геоинформационные технологии в археологических исследованиях / Балт гос техн ун-т. Спб., 2004. 104 с |
| Нэпа в то же время означала ликвидацию частного рынка для искусства и полного перехода всех "отрядов советского художественного... | | «Партизанская война на Украине. Дневники командиров партизанских отрядов и соединений. 1941–1944 / Колл составителей: О. В. Бажан,... |
| Советская Россия, Парламентская хроника Галины платовой., 02. 12. 2008, №133, Стр. 1 80 | | Авдусин Д. А. Об изучении археологических источников по варяжскому вопросу. //Скандинавский сборник. 1975. Т. 20 |
| Роль этнографических и антропологических источников в археологических реконструкциях | | Основные этапы становления зарубежной археологии. Роль и значение археологических знаний, области их использования |
 | Опыт использования аэрофотосъемки при изучении археологических памятников Крыма и Таманского | | Строители Зарагижской гэс не нарушали законодательства об охране археологических памятников представитель РусГидро 3 |