Сегодня мы рассматриваем проект энергетической стратегии России до 2035 года. Не стоит объяснять важность и ценность мероприятия, которое проводится
Скачать 1.05 Mb.
|
Гимади В.И.: Благодарю за заданный тон дискуссии. Теперь мы переходим к следующей части — презентация проекта энергетическая стратегия. Курдин А.А.: В этой части будут представлены три презентации основных разработчиков энергетической стратегии. Первым выступит Бушуев Виталий Васильевич — генеральный директор Института энергетической стратегии. Бушуев В.В.: Уважаемые коллеги. Представленный вам проект энергетической стратегии России — это не первый и, надеюсь, не последний документ, который определяет энергетическую политику нашей страны на протяжении последних 25-ти лет ее истории. Энергетическая стратегия России — это документ для документов, с одной стороны, потому что на его основе должны формироваться сценарные условия и условия развития отраслей, регионов и отдельный направлений энергетического развития, с другой стороны, он является связующим звеном между отраслевыми документами и прогнозом социально-экономического развития страны, что дает основание считать, что в данном случае мы имеем дело не с отраслевым документом, а с документом государственным. Это не иерархическая система сверху–вниз, а это система с обратными связями. Уже сегодня при разработке энергетической стратегии мы активно сотрудничали с разработчиками наших отраслевых программ, что позволяет нам уже на этой стадии находить общий язык. Ежегодный мониторинг энергетических стратегий, в том числе и той, которая на сегодняшний день действует в стратегии до 2030 года, разработанной и утвержденной в 2009 году в период кризиса, она показывает, что по количественным параметрам мы находимся достаточно близко, в зоне всех прогнозируемых вариантов развития. Здесь видно, что синяя кривая находится по середине двух красных, в серединном диапазоне. Что касается качественных мер, мер институциональной поддержки, то есть мер и механизмов реализации государственной политики, то эта реализация идет в русле той дорожной карты, которая была утверждена, но, к сожалению, с существенным сдвигом по времени. То есть решения принимаются не тогда, когда они наиболее актуальны, а тогда, когда их нельзя не принимать. К сожалению, так было, и есть опасность, что, может быть, и в дальнейшем так будет. Мы хотели бы это преодолеть. Но мониторинг последних стратегий показывает, что сегодня мы не можем ограничиться только констатацией того, что у нас там более-менее все благополучно, все идет нормально. Существуют новые глобальные вызовы внутренние и мировые, который позволяют нам по-новому подойти к формированию энергетической стратегии не просто как к корректировке ее предыдущего варианта и пролонгации на пять лет, а к разработке существенно нового варианта этой энергетической стратегии. Ключевые вызовы внутренние — это в первую очередь замедленно посткризисное развитие энергетики. Мы считали, что оно будет происходить гораздо более интенсивно. Это инфраструктурное отставание и сохранение устаревших фондов. Не по количеству этих фондов, а по их качеству. Это несбалансированность инвестиций и качественно новый фактор внутренний — это рост цен на энергоносители для конечных потребителей, который приблизился уже к достаточно ощутимой и, может быть, даже опасной границе. Что касается внешних вызовов, которые повлияли на разработку стратегии, то здесь следует отметить, что это стагнация или невысокие темпы мирового спроса как в Азии, так и в Европе. Рассчитывать на быстрый рост спроса на российские энергоносители, к сожалению, не приходится. Это ужесточение конкуренции на мировых рынках в связи с появлением сланцевой нефти, возобновляемых источников энергии и других производителей новых энергетических ресурсов. Это переход к региональному энергетическому самообеспечению, что существенно важно с точки зрения поставок российских энергоносителей. Это неустойчивость и волатильность мировых цен на нефть. Принципиально отличие стратегии 2035 от стратегии 2030 года я бы выделил четыре основных момента. Первое — ориентация на сдержанный рост экономики, а, соответственно, внутреннего спроса на энергоносители и существенно замедление. Дальше я покажу. Акцент на экономической, ценовой доступности поставок энергоносителей для внутренних потребителей, что раньше мы никогда не рассматривали. Это переход от ресурсно-сырьевого к ресурсно-инновационному развитию, в первую очередь, за счет глубокой электрификации, появлении нефтехимии и других отраслей глубокой переработки первичных энергетических ресурсов. То, что уже говорилось — на наш взгляд, сегодня ТЭК должен стать не донором и даже не локомотивом развития отечественной экономики, а должен стать стимулирующей инфраструктурой, а это не только физические связи, линии передач, газопровода, нефтепровода и так далее, но это еще и институциональные, это инновационные, инвестиционные связи, определяющие инфраструктурное развитие экономики страны, создающие условия, чтобы экономика получала допинг не финансовый, а допинг, связанный с условиями развития экономики, новых промышленных кластеров по всей территории страны. Задача энергетики создать условие для появления таких допингов, таких кластеров. Изменение макроэкономический условий. Мы приняли за основу тот вариант 3,8 % темпы роста ВВП, который задавался в Минэкономики как верхний уровень. 2,8 % — на наш взгляд, это рискованный сценарий, но Минэкономики рассматривает это на сегодняшний день как базовый сценарий. Дело не в терминологии, дело в том, что ниже 2,8 % уже не развитие энергоэкономики, а стагнация. Идти на стагнацию экономики мы не считаем возможным, поэтому мы приняли такие существенные значимые темпы по отношению к ноябрьскому варианту программы социально-экономического развития, которая выдана Минэкономики. Мы считаем, что в течение прошлого года он три раза менял свои условия. В 2014 году тоже надеемся, что изменит, как только появятся позитивные сдвиги в этой экономике. Производство топливно-энергетических ресурсов красным цветом было обозначено то, что было в прошлой стратегии. Мы, естественно, спустились несколько ниже, но остается достаточно значимым. Я хотел бы отметить, что перспективы спроса на российские энергетические ресурсы сохраняются как внутри страны, так и за рубежом, поэтому не надо говорить, что мы стагнируем, а энергетика не развивается. Да, при общем росте экономики в два с половиной раза потребление первичных ресурсов вырастит всего на 27 % — это означает существенный прорыв в части снижения энергетической емкости нашей экономики, но это приемлемо, это допустимо, это обосновано при том, что внутренний спрос, конечно, продолжает расти. Хотел бы отметить принципиально новую деталь. Несмотря на количественный рост экспорта предусматривается опережающий рост внутреннего потребления топливно-энергетических ресурсов примерно на 30 % по отношению с ростом экспорта. То есть это существенный сдвиг от чисто экспортной ориентации на преимущественное обеспечение потребности внутреннего рынка. Целевые задачи энергетической стратегии терминологически, может быть, и повторяют некоторые слова некоторых заявлений и прошлой стратегии, но качественно они существенно изменяются. Во-первых, проблема энергетической безопасности сегодня трактуется не только как физическое увеличение поставок и резервных мощностей, но и как ценовой фактор. Проблема энергетической эффективности на всех стадиях, особенно на стадиях глубокой переработки добываемых ресурсов и производства электроэнергии — это тот ключевой момент, который сегодня выступает на первый план по отношению к рассматриваемой ранее проблеме энергосбережения. Не экономия издержек, что само по себе важно и значимо, но ориентация на повышение энергетической эффективности — это ключевой момент. Повышение доступностей по цене энергоносителей — это тоже фактор критериальный для разработки энергетической стратегии. Повышение гибкостей и направлений, гибкости структуры и диверсификации экспортных поставок — это то направление, которое качественно изменяется. Я об этом скажу дальше. Общие этапы реализации энергетической стратегии до 2035 года разделяются нами на три этапа. Первый этап 2020 года — ликвидация узких мест. Второй этап — это создание инфраструктурной базы для развития экономики и энергетики. Третий этап — это создание инновационного направления и начало создания новой энергетики. Мы специально выделили этап, следующий за стратегией 2035 года до 2050 года. Потому что многие проблемы, которые будут обозначены во втором и третьем этапе, получат свое принципиальное развитие на четвертом этапе, ближе к 2050 году. Чтобы они не были для нас неожиданными, мы посчитали необходимым их сформулировать уже сегодня. Я хотел бы отметить, что и структурно, и, особенно, содержательно изменились стратегические ориентиры развития ТЭК. Ставится задача по решению эффективности энергопользования — это обеспечение прироста запасов, но не физических, а уже экономических запасов не менее, чем объемы добычи энергетических ресурсов. Второе — сочетание централизованного и централизованного энергоснабжения (чему раньше не уделялось должного внимания). Это рост внутренних потребностей, как я уже говорил, преимущественное обеспечение безопасности регионов и внутреннего энергетического рынка. При этом используются те показатели, которые сформулированы в доктрине энергетической безопасности, принятой недавно Президентом нашей страны, и рационализация структуры топливно-энергетического баланса — о чем будет говорить Алексей Александрович. Что касается энергетической эффективности. Я хотел бы ответить, что снижение вдвое, на 50 %, энергетической емкости экономики сопровождается снижением электроемкости на 40 %, что несколько меньше, потому что мы ставим задачу углубленной электрификации как фиктивного конечного продукта. Еще один момент, который раньше не отражался — это добавленная стоимость ТЭКа. По отношению к налоговым поступлениям от ТЭКа в бюджет она существенно растет от превышения на 20 % к превышению на 35 %. Это значит, что остаются деньги на инвестиции, на развитие у самих компаний ТЭКа. Наконец, принципиально новым появился раздел, касающийся устойчивого развития энергетики с ориентацией на активное использование самого мощного — человеческого капитала. Я не имею возможности раскрывать эту тему, она подробно изложена в соответствующих разделах стратегии. Что касается стратегических инициатив развития ТЭК. Они по большому счету повторяют то, что было, но с качественным изменением внутреннего содержания. Если мы говорили раньше только о формировании нефтегазовых комплексов на востоке страны, то сегодня мы говорим о полном формировании энергетических комплексов на востоке страны с учетом угольных кластеров, с учетом нефтехимических кластеров, с учетом гидроэнергетики и так далее. Освоение углеводородного шельфа является той ключевой задачей, которая работает на будущее. Как у нас говорят — это проблема Марса: «Мы не собираемся завтра лететь на Марс, но заниматься Марсом надо сегодня». Также здесь и о шельфе. Да, мы сегодня не готовы говорить о том, что завтра ресурсы шельфа пойдут в топливный баланс, но заниматься этим делом надо уже сегодня. Что касается энергосбережения, то мы акцентируем внимание сегодня не просто на экономии, а на технологическом энергосбережении, которое попутно связано с проблемой модернизации энергии. Нам нужна не экономия ради экономии, а нам нужно технологическое сбережение и модернизация экономики. Особенно последний вопрос — это развитие внутренней энергетической структуры, особенно на территории Сибири и Дальнего Востока. Что касается мер государственной политики, то они качественно здесь представлены в виде недропользования — это система классификации запасов, переход от НДПИ к НДД. Регулирование рынков, то есть индикаторов рынка, дающих возможность сверять и регулировать, обеспечивать конкуренцию на этом рынке. Стимулирование научно-технического прогресса — это существенный момент, без которого мы считаем, что все наши разговоры останутся пустыми, если не будет восстановлена вся цепочка от идей, научных разработок и кончая сервисным обслуживанием новых разработок. Вагит Юсуфович совершенно правильно говорил, и в тексте стратегии этот момент есть, нам нужно ориентироваться на активное импортозамещение по отечественному оборудованию, потому что без этого развитие невозможно. Что касается социально-региональной политике — это в первую очередь обеспечение энергетической безопасности и создание условий для развития экономики регионов, чтобы энергетика не была ограничителем, а была стимулятором развития экономики регионов. Про социальную политику я говорил уже. Что касается внешней политики, то здесь что-то сохраняется из прежних приоритетов, то есть поддержание. Мы не собираемся менять наши условия, а ставим во главу угла поддержание стабильных отношений с нашими традиционными партнерами, в первую очередь с ЕС, но в то че время должна обеспечиваться продуктовая диверсификация, в частности СПГ, поставки продукции нефтехимии, ускоренный выход на рынки Азиатско-Тихоокеанского региона и интеграция российских компания в международных бизнес, в первую очередь в бизнес, связанный с компаниями будущего Евразийского энергетического совета. Целевые результаты реализации энергетической стратегии представлены здесь. Я о них уже говорил. Я отмечу только два момента — увеличение доли стран Азиатского региона до 30 % с нынешних 8–10 %. Это качественное изменение. Это снижение уровня энергоемкости в два раза по ВВП. Это ограничение экологических выбросов СО2 на уровне 85 % от уровня 1990 года, то есть мы спокойно укладываемся во все экологических ограничения и требования. И это проблема энергетической безопасности, о которых я уже говорил. В стратегии представлены и риск-анализ вариантов случаев, если по тем или иным причинам те наши задумки и условия не будут обеспечиваться, и подробная информация о том, как этот риск-анализ будет работать, заложено в нашей стратегии. Информация об отраслевых проблемах, в том числе о перспективном топливно-энергетическом балансе в отраслевом разрезе, — это прерогатива Алексей Александровича, который выступит после меня. Спасибо за внимание. Курдин А.А.: Григорьев Леонид Маркович — главный советник руководителя Аналитического центра при Правительстве Российской Федерации. Григорьев Л.М.: Дело в том, что положение разработчиков внешней части стратегии и легче, и сложнее. Легче в том плане, что мы имеем дело с объективными процессами, которые не зависят от решения правительства или энергетических компаний, а происходят сами собой вокруг нас. Если пользоваться ассоциацией с Марсом, то все очень просто. Если на Марсе найдут сланцевую нефть, то все будут заняты техническими проектами ее перекачки. Наша работа легче, во-первых, потому что есть масса объективных вещей, которые вне нашего контроля, и мы должны к ним приспособиться как великая энергетическая держава, производящая 10 % первичной энергии планеты. Во-первых, мы сделали прогноз. У нас еще есть некоторое количество экземпляров, мы принесем к кофе-брейку. Мы сейчас очень тяжело работаем, мы в апреле выкладываем следующий. Поэтому то, что я вам сейчас покажу, — это частично наш анализ, Института энергетической стратегии, Института энергетических исследований РАН. В значительной мере вы увидите, что это объективные вещи. Важный момент, когда мы пишем этот прогноз и эту стратегию. Стратегия 2003 года писалась людьми, которые мечтали о 22 $ за баррель. Стратегия 2007–2008 года писалась людьми, у которых внезапно оказалось 140. Сейчас мы, пожалуй, владеем более-менее разумным прогнозом по ценам, по экономическому росту. Не восторг период! Мы не ждем ценовых скачков, и рост в мире происходит достаточно медленно. Обратите внимание, потенциальные рост постепенно набирает назад в развивающихся, в развитых не очень. Мы проделаем большую аналитическую работу. Мы даже пытаемся построить некоторый разумный прогноз не инерционный на более сложных основаниях на возможные кризисы 20–30-х годов вплоть до того, почему они будут происходить в каких континентах. Естественно, без дат. Тут есть три таблицы, которые невозможно читать из зала, но мы их публиковали и вывесим. В любом варианте их можно получить. Это эластичность роста энергии после большой рецессии. Обратите внимание, практически в развивающихся в (...) (00:47:47) эластичность роста первички выше даже, чем до кризиса. Экономический рост идет достаточный пока энергоемкий. Это как разделился экономический рост по темпам между развитыми и развивающимися, также разделился он и по энергоинтенсивности и по многим другим параметрам. Это все приходится учитывать. То же самое по нефти. Обратите внимание, что происходит по газу, какой идет рост по газу и в каких эластичностях. Это мы демонстрируем в данном случае не столько стратегию, сколько то, какую приходится проделать работу. Мы считаем все сами до базальта. Мы перерабатываем чужие прогнозы. Вот это очень важное напоминание для внутренней стратегии. Вот здесь прогноз МЭА на Россию, что мы будем на весь период вперед обеспечивать 6 % мировых инвестиций в энергетику. Весь мир тратит 1,5 % ВВП на энергетику. Мы тратим 6 % — это наших 6 %. Но от мира это тоже получается шесть наперед. Мы оказываемся в тяжелейшем рынке. Мы должны учитывать ситуацию в мире в огромное мере, потому что эти 10 % произведенной первичной энергии распадается, грубо говоря, пополам. Половину мы тратим сами, и мы знаем, что не очень эффективно, и половину мы экспортируем. Это тогда уже зависит от рынков, от цен и объемов. По-прежнему самым дешевым остается уголь. Мы понимаем, что сейчас мы оказываемся неожиданно в фазе, когда под все разговоры о снижении СО2 развивающиеся страны и Китай увеличивают эмиссию быстрее, чем все остальные экономят. Этот фактор будет играть роль. Пока для России это не очень критический фактор и не ограничитель в энергетической стратегии, но как только мы перейдем к 2050 году, а уже есть решение, что к 2050 году мы значительно снижаем выбросы в стране по сравнению с 90-ым, это станет проблемой при энергостратегии до 2050 года. Европа, измученная пятилетним кризисом и застоем, снижает потребление дорогого газа и пересаживается на дешевый уголь из Колумбии и США плюс к нашему. Это важные факторы, которые мы вынуждены учитывать. Среднедушевые вещи. Это некоторый прогноз, на базе которого мы работаем, он плюс–минус отличается от тех прогнозов, которые лежат. МВФ не дает длинного прогноза публично, он дает его тайком МЭА и другим. Мы просматриваем все прогнозы и выходим на некоторые свои вещи. Предпосылки прогноза. Достаточно очевидные вещи, потому если изменится экономическая модель Китая, то вообще мир будет расти по-другому. Это ключевой момент. Они дошли до советский почти 50 % ВВП капиталовложений и упали до 36 % ВВП личного потребления. Если их поменяют местами, то это будет другой мир с учетом их темпов. Вообще прогнозирование темпов Китая ключевое. Прогноз первичной энергии, который приходится делать до 40-го. Это же расклад по видам топлива. Мы не являемся какими-то чрезмерно, как мне иногда говорят: «Ты прогрессивные», — это косвенное обозначение человека, который в угоду любви к планете, снижению выбросов и зеленой энергетики, может подвинуть цифры. Нет, нет. Мы абсолютные прагматики, и наш прогноз, который стоит за этим, — это то, что мы называем умеренный неоптимистический прогноз. Мы не прогнозируем какого-то внезапного счастью, мы прогнозируем разумный коридор будущего, в котором могут быть неприятные шоки и критические явления, которые влияют на нашу стратегию. Несколько слов по регионам. Понятно, что Северная Америка переходит в самообеспечение. Дело на в США. У США единый рынок с Мексикой и Канадой. Всем западным полушарием вместе с Бразилией переходят практически на самообеспечение, подрывая спрос на нефть Анголы, Нигерии и так далее. Это фактор, с которым придется считаться в будущем. Европа стабилизирует, прежде всего, потребление. Получится у Германии уйти от атомной энергии, не получится — огромная разница. Но то, что при этом все предпринимают колоссальные усилия, кроме стран, которые сейчас сели в совсем бюджетный кризис типа испанцев. Они прилагают колоссальные усилия к снижению энергопотребления, к повышению эффективности, ухода в альтернативные, прежде всего во возобновляемые. Это фактор, который будет играть роль до 2035, а потом еще сильнее. До 2035 года мир более-менее детерминирован, потому что появится много интересных штук, про которые толкует пресса, но их коммерчески не успеют внедрить в таких масштабах, чтобы они изменили мировое энергопотребление. А вот после 2035–2040 может быть всякое. Поэтому между стратегиями до 2035 и потенциальной стратегией до 2050, которую придется делать, разница будет огромная, потому что на 40-е годы могут пойти колоссальные технологические изменения не в изобретениях, а в применении. Спрос ВТР. Конечно, там спрос будет. Конечно, спрос будет и на газ. Но конкуренция! Нам, конечно, повезло, что у австралийцев газ, оказывается, очень дорогой. Но все равно 70 % Азии сидит на угле. Без решения азиатской проблемы угольной энергетики не решается проблема мирового климата — это просто прямая завязка, чтобы не делали все остальные. Это будет отдельная серьезная политическая проблема на ближайшие десятилетия — изменение экономического роста в Азии. Не просто рост, не просто снижение, не просто изменение, а изменение его энергетического обеспечения. Без этого эти все градусы не сделаешь. Не важно верите вы в это или нет. Быстро растущие потребности не гарантированы для нас, потому что, наоборот, у крупных покупателей появляется возможность игры между поставщиками, стравливание их. Теория этого преподается в «вышке» на первом курсе. Мы прогнозируем объемы (это то, что делал институт энергетики РАН), но при этом надо осознавать, что мы не ждем большого скачка объемов по всем направлениям. Там в Азию — да. Но не грандиозные изменения. Мы не ждем существенных изменений цен. Все-таки мы исходим из того, что при прогнозировании на 20 с лишним лет мы должны исходить из разумного коридора. Плюс шоки отрицательные. Негативные шоки, которые могут на каком-то этапе сбить экономический рост в мире, а значит, сбить цены на два–три года. Мы сейчас смотрим, как цены влияют на рост и так далее. Там впереди непростое будущее, которое применительно к внутренней энергетической стратегии транслируется не только проблема выбора экспорта или внутреннее потребление в стоимостных и прочее, но и налогах на добычу, на всех налогах всех проблем, связанных с доступом к месторождению, к объемам производства, естественно просто влияют на объемы инвестиций. Мы должны попасть в такую вилку, в которой мы не переинвестируем во вред себе, но не окажемся без предложения в том момент, когда будет возможность. Нижняя граница (мы всегда это показываем) не только инвестициями определяется, стоимостью новых месторождения в мире, но и бюджетами ведущих нефтяных стран, прежде всего Саудовской Аравии. У арабов есть специальные люди, которые публикуют, какова минимальная цена на нефть, чтобы сбалансировать саудовский бюджет и бюджеты остальных стран. У них пока сохраняется какая-то возможность коррекции и добычи, как это было в 2008–2009 году. Скорее всего, основные нефтедобывающие страны будут держать цены на уровне приемлемом для их бюджетов. Внешние рынки создают колоссальное количество проблем. Мы не можем в короткой презентации дать все вопросы и ответы. Мы хотели показать, что мы серьезно работаем с миром и его анализом и серьезно смотрим ограничения на российские возможности экспорта. Как и стратегия компаний должна это учитывать, так и стратегия национальная и особенно инвестиционная стратегия. Эта задачка абсолютно грандиозная, она выходит за пределы, строго говоря, даже страны. Хотя мы представляем в данном случае стратегию и за ней прогноз, который делались для министерства. Мы благодарны министерству за то, что оно серьезно к этому относится. Это тоже очень важно. С пониманием к сложности этой проблемы и того, что мы делаем. В то же время надо осознавать, что мы как бы решаем с нашей стороны доски задачку за весь мир, потом обратно переворачиваем доску и решаем еще раз. И так три раза. Как вы заметили, я применяю метод CNN — показываю картинку, которую все умеют читать сами, и рассказываю про что-нибудь другое. Еще несколько замечаний по поводу того, с чем мы имеем дело. Часто нам говорят: «Зачем вы делаете прогноз? Есть Международное аналитическое агентство». Нет. Ни прогнозы компаний, которые мы с удовольствием читаем… Это прогнозы компаний, это оценки мира, как они видят. Международное аналитическое агентство — строго говоря, неясно это «меседж» или прогноз? Мы еще должны отметать кучу сценариев, идущих из Брюсселя, которые, возможно, основаны на неком нормативном видение мира, не являющимся прогнозом. Поэтому внешняя часть энергетической стратегии сидит на тяжелой энергетической работе и на переваривании всего этого материала. На мой взгляд, в мире не удастся решить одновременно проблемы развития развивающегося мира, энергетической бедности, которая стоит как часть цели ООН, и проблем снижения выбросов. Одновременно за 1,5 % — это очень дешево. Это не пройдет. Как мы в этом будем участвовать — это другой вопрос. Проблема глобального энергетического (...) (01:00:21) пробивается, время от времени идет очень конфликтно на каких-то направлениях: то мы с Европой, то на Ближнем Востоке возникают конфликты — но, в принципе, вопрос о долгосрочной координации энергетической стратегии остается очень существенным. Нам нужно дать свой меседж, как мы правильно понимаем мир. Мы даже в Вашингтоне делали презентацию и рассказывали им, как мы видим мир. Было очень интересно их реакция. Закончить я хочу фразой, которую сказал глава Американского агентства энергетической информации: «Как хорошо, что есть еще люди, с которыми можно поговорить о серьезных проблемах». |
Похожие:
 | «Мне нравится учиться. Я учусь с удовольствием. Я хочу идти в школу. У меня замечательные учителя!» Поэтому мы рассматриваем образование... | | Основные мероприятия реализации инвестиционной стратегии Калужской области до 2020 года |
 | Целью проекта является ознакомление учащихся с одним из интереснейших жанров литературного творчества -басней | | Бушуев Виталий Васильевич, дтн, проф., гендиректор Института энергетической стратегии, рф, Москва |
| Охватывает широкий круг областей взаимодействия в энергетической сфере и имеет потенциал применения в течение неопределенного периода... | | От 3 апреля 2013 года №512–р, а также в соответствии с требованиями Технических заданий Государственных контрактов на оказание образовательных... |
| От 3 апреля 2013 года №512 –р, а также в соответствии с требованиями Технических заданий Государственных контрактов на оказание образовательных... | | От 3 апреля 2013 года №512 –р, а также в соответствии с требованиями Технических заданий Государственных контрактов на оказание образовательных... |
| На тему «Внутренние и внешние следствия реализации стратегии ес по достижению энергетической безопасности» | | Стратегии сотрудничества государств – участников СНГ в построении и развитии информационного общества и мероприятиях Плана действий... |