Сегодня мы рассматриваем проект энергетической стратегии России до 2035 года. Не стоит объяснять важность и ценность мероприятия, которое проводится
Скачать 1.05 Mb.
|
Курдин А.А.: Макаров Алексей Александрович — академик РАН, представляющий Институт энергетических исследований РАН. Макаров А.А.: Энергетическая стратегия — это, конечно, стратегическое видение перспектив развития энергетики страны. Это стратегическое видение не может быть сформировано без количественного просмотра перспектив развития энергетики, без неких сценариев, которые нужно рассматривать, обсуждать, корректировать, дополнять, а для всего этого необходим соответствующий инструмент. Здесь, на запевке моей презентации, представлен тот научно-методологический, методический аппарат, который десятилетиями нарабатывался Российской Академией Наук, многократно использовался при разработке энергетических стратегий, постоянно совершенствуясь, который включает верхний левый блок — это прогнозы мировой энергетики, результаты которых только что докладывались в цифровой части Леонидом Марковичем. Правая верхняя часть — это модель экономики России, в которую включена модель экономики энергетики, которая задает условия для расчета энергопотребления и воспринимает обратно результаты финансовой и хозяйственной деятельности топливно-энергетических отраслей. Центральная часть — это прогнозы энергопотребления по видам ресурсов, по территории страны. Для энергостратегии это делалось в разрезе федеральных округов, по технологиям использования энергии. Центральная часть — это развитие топливно-энергетических отраслей не просто в их производственной программе, но и в финансово-экономическом обрамлении, то есть сводят ли они концы с концами. Они — это отрасли в целом с выделением нескольких крупных компаний. Все это замыкается на обратный ход. Запевкой, естественно, является прогноз развития экономики. Мы обязаны, разрабатывая энергостратегию, это в проекте готовящегося закона по стратегическому прогнозированию специально записано, опираться на прогноз социально-экономического развития, который готовит Минэкономразвития. Мы это и сделали, но стоял непростой вопрос: на какой из прогнозов Минэкономразвития нам стоит опираться? Решение, которое было принято Минэнерго состоит в том, что это должен быть инновационный сценарий развития. Не тот базовый сценарий, который Минэкономразвития обнародовала как основной консервативный сценарий в ноябре прошлого года, а целевым записан инновационный сценарий. Дальше мы проделали отдельную работу. Мы исследовали количественное влияние тех внешних рисков, о которых уже сказал Леонид Маркович, и многих внутренних рисков, связанных, прежде всего, с налоговой и ценовой политикой в ТЭК и вообще с институциональной средой в ТЭК. И от этого целевого сценария сползли к осторожному сценарию, который близок к консервативному, провозглашенному базовым сценарию Минэкономразвития. Это картинка экономики в двух ее сценариях. Обратите внимание на нижний кирпичный ряд столбиков — это роль ТЭК и его вклад в ВВП, который уже получен нами обратным ходом от разработки энергетической стратегии. Вот наша цена в экономике совсем не та, которой она была до 2010 года, и какой она является в настоящее время, хотя позитивное участие в рост ВВП ТЭК, конечно, вносит, по доли резко сокращает, включает все включая налоговые поступления, добавленную стоимость отраслей и так далее. Россия — страна, которая почти половину производимых энергоресурсов вывозит. Поэтому одной печкой для наших прогнозов является прогноз экономического развития, второй печкой является прогноз ситуации на мировых рынках, который только что были доложены. Квинтэссенцией этих прогнозов является не объемы, не флуктуации, а прогнозы среднегодовых цен. Не текущих волатильных цен, среднегодовых цен на тех рынках, на которых мы выходим сейчас и тем более собираемся выходить дальше. Я дополняю рисунки Леонида Марковича линиями, которые маркером показаны на прогнозе цены нефти и газа в Европе, которые реально заложены в энергетическую стратегию. И почему они не один к одному перенесены от средней линии нашего же собственного вместе с Аналитическим центром мирового прогноза, потому что они увязаны с прогнозом Минэкономразвития в своей начальной фазе. Нам нельзя отрываться все-таки. У нас заказчик является как бы экономика страны для разработки энергостратегии. Эти цены определяли и динамику внутренних цен. Переход от цен нефти к ценам нефти и нефтепродуктов внутренним достаточно очевиден и отважен сейчас. Эта технологи вполне установилась на концепции равной доходности продукции внешней и продукции, идущей на экспорт, в вот в отношении газа это 50 % ТЭК страны. Это то, что влияет и на цены угля, и на цены мазута, и на цены химического сырья, сырья для газонефтехимии, то есть это узел (...) (01:09:28) страны. Мы приняли специальную проработку, которую нам еще предстоит обосновывать и количественно, о которой Алексей Леонидович сегодня во вступительном слове подробно говорил. Мне важно сказать следующее, что от этих цен мы странсформировались на цены основных энергоресурсов по территории страны. И вот когда это было сделано, то начала решаться первая главная задача энергетической стратегии, то все был предпосылки. Что у нас с энергоэффективностью? Виталий Васильевич сказал: «Да, мы в половину в целевом сценарии снизим энергоемкость ВВП, и на 40 % в осторожном сценарии». Что это такое, и что за этим делом лежит? За этим лежит очень подробный анализ, который выполнен по отраслям с функциями тех капиталовложений, которые из модели экономики нарабатываются в этих отраслях и будут влиять на динамику повышения энергоэффективности. Какой смысл этой картины? Если бы энергоемкость экономики была сегодняшняя, мы потребляли бы вот эти уровни энергоресурсов. Реально в энергостратегию заложена вот эта динамика роста энергопотребления — в пять–шесть раз меньше. И вот это снимается технологическими средствами энергосбережения и организационными. Причем организационными — это не «уходя, выключай свет», а это системы управления и контроля электропотреблением на уровне интеллектуального дома, сетей и так далее, то есть вот этого уровня. А дальше все остальное — это вклад самой экономики. Это вклад перестройки отраслевой структуры экономики. ТЭК сидит очень низко, медленно развивается. Над ним стояла тяжелая промышленность: металлургия, химия — сырьевые тяжелые отрасли. Тоже развиваются медленно. Идут более легкие. Говорят, инновационный, боюсь, что услужливые отрасли экономики. Тут еще нужно много поработать в этом отношении. Так вот ситуация в чем? Что эту часть экономика от заданий, решений Правительства о снижении на 40 % к 2020 году, а не к 2035, экономика при тех темпах развития, которые заложены, решить не может, просто не может. Но что нам удалось сделать в энергостратегии, то вот эта организационно-технологическая часть энергосбережения совпадает с теми 13 % к 2020 году, которые заложены соответствующими. Энергопотребление, которое вырастает в результате наложения энергоемкостей и прогнозов экономики, ведет себя вполне умеренно, то есть рост там на 22–27 % к 2035 году. Я на всех слайдах показал то, что мы считали реально. Все расчеты прогнаны до 2050 года. Объектом стратегии является период до 2035 года, поэтому все остальные годы — это сиреневый туман, то, что может еще как-то меняться. Мы были, есть и будем 51–53 % сидеть на газе. Внутренне потребление вот никуда! При всех этих: «Давайте на уголь, давайте альтернативную и атомную энергетику». Давали, старались, как могли. Ни по экономике не получается, ни по регионам не получается, потому что вопросы эти решаются не чохом по стране, а в территориальном разрезе. Электропотребление. Виталий Васильевич говорил о том, что мы сделали упор на углубление электрификации, на новую электрификацию, включая электромобили, накопители электроэнергии и т. д. Конечно, они заиграют за пределами этого периода, но щупы и первые движения в этом направлении заложены здесь, и у нас электропотребление поэтому растет вдвое, втрое быстрее общего энергопотребления. Кратность прироста. Это электропотребление требует новую электроэнергетику. Новая электроэнергетика — это хорошо освоенное сегодня, то есть как были мы в настоящее время 67 % на тепловой энергетике конденсационные станции теплоэлектроцентрали, так мы и останемся на 61–64 %. Перелома и ухода от тепловой энергетики в новые красоты до 2035, должен сказать, что и до 2050 года, не наблюдается, хотя опережающее развитие получает атомная энергетика, и это еще одна фишка энергетической стратегии. В инновационном сырьевом сценарии мы видим возможности для появления новой атомной энергетики на быстрых реакторах, на замкнутом топливном цикле и т. д. Массы электроэнергетики хватает для этого дела. В осторожном сценарии идем на сегодняшних технологиях до 2035 года, а там будем смотреть на жизнь другими глазами. Вот итог. Что мы производим? Мы увеличиваем на 14 % в осторожном, и на 28 % в целевом сценарии общее производство энергоресурсов и останавливаемся за пределами 2035 года, нарастаем на проценты или даже начинаем сокращаться в производстве. Мы увеличиваем экспорт энергоресурсов по сложной траектории так, что в осторожном сценарии мы к 2035 году фактически возвращаемся к уровню 2010 года, а в целевом сценарии мы продолжаем наращивать экспорт с неизбежным спадом в последующий период. Это все результаты оптимизации, это все то, что оптимизируется по критерию максимального роста ВВП. Наше все — нефтяная промышленность. Близкая ситуация и вот здесь как раз на 14–17 % вырастает и добыча, и переработка нефти в период до 2035 года с последующей стагнацией или сокращением. И объемы нефтепереработки ведут себя соответствующим образом. Природный газ самый быстро растущий из видов топлива. На треть вырастает в этот период в обоих сценариях с выходом на пределы добычи из традиционных ресурсов, которые к 2035 году мы задействуем практически полностью. Добыча угля ведет себя вяло. 9 и 28 % с последующим снижением. Эмиссию мы останавливаем рост к 2035 году, не доходя на 13–15 % до уровня 1990 года. Это международный индекс, по которому сравнивается все. В дальнейшем начинаем вяло снижаться, но все это стоит бешеных денег. Леонид Маркович говорил об жуткой обузе, которую наша экономика несет от ТЭК — 6 % от всего ВВП. В таблице все показано по годам и сценариям. От накоплений это 25–30 %. Мы снижаем эту цифру в полтора раза до 4 % к 2035 году, вдвое снижаем к 2050 году, но это будет чрезвычайно сложный процесс, который потребует того, чего мы еще не сделали. Настройки всего хозяйственного механизма в ТЭК, ценовой, налоговой политике, институциональных структур на то, чтобы реализовывать вот эту идеальную, под максимум ВВП построенную, энергетическую стратегию. Спасибо. Курдин А.А.: У нас есть два комментария, которые были заранее заявлены. Григорий Вадимович Выгон. «Сколково». Выгон Г.В.: Спасибо за возможность выступить. Я попробовал немного со стороны посмотреть на этот документ. Вообще энергостратегия — это что? Это энергополитика, сценарные прогнозы, дорожная карта. Сегодня складывается ощущение, что это как бы обо всем об этом, но вроде бы в то же время и ни о чем. Сегодня уже говорилось о том, что в принципе отраслям и инвесторам не хватает определенности в отношении долгосрочных моделей развития. Непонятно, что будет с налогами. Непонятно будет ли переход на налогооблажение финансового результата или нет. Что будет с ценами на газ. Паритет, заморозка тарифов, деморализация? Как будут расти тарифы транспортных монополий? Будет ли ограничен доступа к шельфу и к ресурсам? В принципе, на все эти вопросы сегодня однозначного ответа с точки зрения долгосрочных перспектив отрасли нет. Если говорить об отраслевых, стратегических документах, то их (и не только отраслевых) достаточно много. Сегодня эта картинка показывалась, а здесь как раз иллюстрируется то, что никакой взаимосвязи между существующими стратегическими документами по большому счету нет. Они не согласованы по срокам, по датам выпуска. Самое печальное то, что бизнес не использует эти документы в своих инвестиционных решениях. Сегодня было сказано, что энергетическая стратегия — это документ, который очень важен, необходим и используется в повседневной жизни. Я думаю, это не так. Сегодня ни один нормативно-правовой акт, если открыть систему «Гарант» или «Консультант» и поискать ссылки на энергостратегию, то вы эти ссылки, скорее всего, не найдете. Все, что сегодня изобретается — это либо по прямым поручениям Президента, комиссий. Энергостратегия как документ, стимулирующий нормотворческую деятельность, сегодня не используется. Также в отношении основных направлений налоговой политики. В новой версии энеростратегии, в принципе, сделана попытка отметить определенный развилки, которые сегодня существуют в налогообложении, в частности в нефтяной отрасли, но никаких конкретных критериев по переходу или сроков перехода на налогообложение финансового результата по параметрам изменений таможенных пошлин там, конечно, нет. С другой стороны, у нас есть основные направления налоговой политики, которые публикуются и готовятся на три года вперед, и около 90 % того, что там написано, выполняется. Каждый год эти направления меняются. Понятно, что с одной стороны, у нас есть желание увидеть мир на 2035 год, с другой стороны, как было сегодня сказано Вагитом Юсуфовичем, изменения происходят десятки раз за год. Как жить в таких условиях? Что касается сценариев и прогнозов? Конечно, все наши сценарные параметры различных документов они существенно различаются. Есть генеральная схема развития нефтяной и газовой отрасли, прогнозы Минэкономразвития. Существуют существенные расхождения. Но в чем основная проблема с этими прогнозами? Проблема в том, что расхождения эти как раз и связаны с отсутствием модели развития. Например, в случае переработки совершенно невозможно сказать, какой будет уровень переработки, если вы не имеете представления о том, какие будут таможенные пошлины, поэтому закладывать эти уровни в любой документ без соответствующей модели не имеет смысла. Компании могут инвестировать в строительство первичных мощностей, могут этого не делать, инвестировать в апгрейды или нет. Что касается, в принципе, сценарных прогнозов? Вообще, в мире многие занимаются прогнозированием или построением сценария. Это могут быть и национальные агентства, ведомства, организации, компании, эксперты и так далее. Обще принятая практика, что все сценарные прогнозы и анализы являются фактически независимыми от стратегических документов, то есть они являются базой того, как может выглядеть мир или отдельная страна, или отрасль в зависимости от определенных правил игры, то есть они должны быть, но не обязательно должны быть в стратегическом документе. Вообще, на наш взгляд, на какие вопросы должна отвечать энергостратегия? На очень простые. Как должны осуществляться реформы налогооблажения? У нас цены на газ будут свободными или будут регулироваться? Если регулироваться, то как дифференцироваться по потребителям? Сохранится ли монополия государства, в частности «Газпрома», на экспорт трубопроводного газа? Что будет с рынком электроэнергии? Будет рынок мощности или все-таки будет конкурентный рынок и цены такие, что компаниям будет интересно инвестировать в электроэнергию? Что будет с рынком тепла? Сохранится ли кросс-субсидирование? На эти вопросы должны быть даны достаточно четкие ответы. Именно эти ответы должны задавать вектор развития отраслей, должны отражаться в энергетической стратегии. Подводя итог, я хочу сказать, что энергостратегия — это тот документ, который всем нужен. Но начинать нужно действительно со сценариев и прогнозов, на базе которых строить детальные генеральные схемы развития отраслей. Построить прогноз добычи нефти или газа на уровне энергостратегии нельзя. Здесь надо начинать от месторождений. Это достаточно серьезная работа. Нужно задавать энергетическую политику, вектор развития и тогда у нас вся эта система видения того, как будут развиваться отдельные отрасли или ТЭК в целом, тогда эта картинка будет целостной. Спасибо. Курдин А.А.: Павел Николаевич Завалин. Российское газовое общество. Завалин П.Н.: Я вхожу в комитет по энергетики Госдумы. Заместитель председателя комитета. Курирую газовую отрасль. Скажу пару слов об оценке в целом энергостратегии Российского газового общества и те оценки, которые хотелось бы расставить. Что касается в целом оценки, с точки зрения макроэкономики, макроэнергетической экономики все вроде верно. И оценка Минторгразвития, оценка развития мировой энергетики, оценка развития экономики нашей страны и нефтеэнергетики в этом развитии. Концептуально поставлена цель развития энергетической инфраструктуры. Основная идея, что не страна для ТЭКа, а ТЭК для страны — это абсолютно правильное целеполагание. Хотел бы акцентировать внимание на двух вопросах, что касается именно газового направления. Понятно, что та энергостратегия, которая была принята пять лет назад, изначально была ущербной. Как вы знаете, там было целеполагание — энергобалансовый (...) (01:28:56) к 2010 году 47 % вместо газа в энергобалансе. Фактически было (...) (01:29:02) доли сегодня составляет порядка 52 %. В этой энергостратегии уже роль газа определена на уровне 51–52 %, и это подтверждает РАН. В то же время запасов энергоресурсов природный газ в нашей стране занимает 127 %, то есть в два раза динамика потребления газа в перспективе до 2035 года даже 2050 будет превышать запасы газа в нашей стране. Конечно, эта тенденция не совсем хорошая. В то же время деваться некуда газ дешевле как топливо в 2–2,5 раза, чем уголь и мазут. Понятно, что его в большей степени будут принимать. Кроме технологических преимуществ, экологические преимущества. Мы сюда ставим телегу впереди лошади, пытаемся (...) (01:29:56) «Газпром», бьемся за место в трубе, в то же время не решен главный вопрос: а каким должен быть целевой рынок газа в нашей стране? Развитые страны давно с этим определились. Возьмите столетний опыт Америки, недавний опыт Англии, сегодня по этому пути идет Евросоюз. Мы до сих пор не можем определиться, каким образом должно быть ценообразование в газовой отрасли. У нас цели социальные. До 2008 года продажа газа в стране была убыточной, (...) (01:30:29) за счет экспорта газа и экспортных цен. Потом было принято решение экономической цели, достижения цен равнодоходности с целью дать развитие газовой отрасли, разработка и освоение новых центров газодобычи того же Ямала, средства инфраструктуры, газопроводов и продажа газа стала рентабельная, а независимые производители получили возможность (...) (01:30:54) новые месторождения, укороченный срок доставки, экономика еще лучше, чем у того же «Газпрома». Сегодня цель — развитие экономики страны. Тарифы заморозили. Источников для развития газовой отрасли стало меньше. На мой взгляд, в данной стратегии должно быть четко все-таки прописана концепция развития рынка газа, как она должна выглядеть. Взять опыт Америки, Англии, ЕС. Сегодня «Газпром» уже не монополист продажи газа. Он продает в России всего 55 %. Добывает 71 %, а продает 55 %. Если из этого вычесть газ, который он тратит на собственные нужды порядка 146 млрд, то «Газпром» поставляет российскому потребителю всего 45 %. Это крупнейший потребитель, но не монополист. Поэтому нам надо сначала прописать модель рынка газа, а потом уже от этой модели влиться в ценообразование, обеспечивать конкуренцию газа с другими видами топлива, привязкой к углю или к мазуту. Это касается темы энергосбережения. Энергосбережение — задача крайне важная. По разным оценкам мы пережигаем от 120 до 170 млрд газа, что по сути сопоставимо с экспортом, в том числе в промышленности порядка 90 млрд. Вопрос, конечно, технологического энергосбережения в промышленности очень важен, но для этого нужны стимулы. К сожалению, стимулов нет. Я сам работал гендиректором компании, когда начинаешь считать модернизацию оборудования и сроки окупаемости, то они запредельные. Понятно, что решение по модернизации не принимается. Мы должны создать эти стимулы, в том числе методом налогового стимулирования, с тем чтобы экономически выгодно было заниматься в условиях низких цен вопросами энергосбережения. В целом энергостратегия более качественная, чем прошлая. Мы на площадке Российского газового общества сейчас создаем рабочие группы, в том числе по разработке сырьевой модели газа в стране, а также по вопросам стимулирования энергосбережения промышленности. |
Похожие:
 | «Мне нравится учиться. Я учусь с удовольствием. Я хочу идти в школу. У меня замечательные учителя!» Поэтому мы рассматриваем образование... | | Основные мероприятия реализации инвестиционной стратегии Калужской области до 2020 года |
 | Целью проекта является ознакомление учащихся с одним из интереснейших жанров литературного творчества -басней | | Бушуев Виталий Васильевич, дтн, проф., гендиректор Института энергетической стратегии, рф, Москва |
| Охватывает широкий круг областей взаимодействия в энергетической сфере и имеет потенциал применения в течение неопределенного периода... | | От 3 апреля 2013 года №512–р, а также в соответствии с требованиями Технических заданий Государственных контрактов на оказание образовательных... |
| От 3 апреля 2013 года №512 –р, а также в соответствии с требованиями Технических заданий Государственных контрактов на оказание образовательных... | | От 3 апреля 2013 года №512 –р, а также в соответствии с требованиями Технических заданий Государственных контрактов на оказание образовательных... |
| На тему «Внутренние и внешние следствия реализации стратегии ес по достижению энергетической безопасности» | | Стратегии сотрудничества государств – участников СНГ в построении и развитии информационного общества и мероприятиях Плана действий... |